Поэты Забайкалья. Вячеслав Вьюнов: «Всё на свете устроено просто»

Есть такие поэты, которые вряд ли изумят вас сложными образами или техническим новаторством, – они просто сидят напротив вас в троллейбусе, или стоят за вами в очереди в магазине. Они носят неяркие свитера, говорят негромко. Но за каждым движением и словом – громадьё жизненного опыта. Забайкальский поэт Вячеслав Вьюнов именно такой.

Опытным читателям представлять Вьюнова не нужно. Он также известен, как Граубин или Вишняков. Если же вы впервые слышите эту «вьюжную» фамилию, то вот вам краткий «байопик»:

Штукатур-маляр, взрывник, лаборант, корреспондент, кочегар, шофёр, промысловик-охотник, повар, кузнец, лесник, литконсультант, горняк. Звучит анекдотично, но это правда профессии, которыми владеет Вьюнов, и список неполный. Но, как говорит сам поэт, он в первую очередь геолог и поэт. Основной своей чертой Вьюнов считает авантюризм. «Родился под знаком авантюры и дороги» – так он сказал на одном из недавних выступлений перед студенческой аудиторией.

Какие же стихи может писать человек, так много умеющий и видевший? А вот какие.

…Но в скитаньях по свету я вызнал,
Что природа от глаза таит:
Всё на свете пронизано жизнью,
Всё на свете живёт и болит.

Только как объяснить вам достойно,
Что он значит теперь для меня,
Жёлтый свет – и неяркий, и ровный –
Навсегда уходящего дня.

Вечерами озёра вздыхают,
Состоящие изо льда.
Это спит и зимой отдыхает
Утомлённая летом вода.

Просто, но так хорошо. Потому что за внешней безыскусностью – настоящая боль. Кстати, сам Вьюнов читает стихи так, как будто ведёт беседу с другом или знакомым, не играет с придыханиями, не актёрствует.

«Стихи – такое же явление природы, как река или гора. Они уже существуют в пространстве. Их нужно просто записать. И этого момента ждёшь дня два. Предчувствие нового стихотворения не даёт спать. Ходишь сам не свой, как на иголках. Всё для того, чтобы угадать момент. Главное, чтобы никто не помешал в решающие несколько секунд. А если кто-то отвлёк, то можно не успеть ухватить интонацию – это одна, две строчки. Остальное-то позднее можно будет дописать.

Живёшь своей жизнью, чем-то занимаешься, а где-то на втором плане мозг продолжает работу над строкой. Иногда, если повезёт, на поиск лучшей строчки уходит год-два. Обычно же лет десять. А может, и больше» – это Вьюнов рассказал всё тем же студентам в прошлом году.

Ещё раз: «…на поиск лучшей строчки уходит год-два. Обычно же лет десять». Эта фраза говорит о том, что Вячеслав Вьюнов имеет столь редко встречающуюся среди мастеров рифмованного слова способность – всегда осознавать цену поэтической удачи.

…Всё это так. И всё же, всё же
Мне это близко и похоже
На внутреннюю суть мою,
Которую всю жизнь слагаю,
Пою, дышу и созидаю,
И понимаю – не спою…

Вьюнов сравнивает поэзию с космосом. 90% космического пространства состоит из материй, о которых нам неизвестны. И только 10% – звёзды, спутники. Так и в поэзии. Только 10% из того, что пишут поэты, можно считать поэзией. Даже у великих авторов проходных стихов гораздо больше, чем шедевров.

Нередко в стихах Вьюнова можно встретить отсылки к классикам.

Огни на дальней стороне.
Вода и ночь. И сигарета.
Когда с душой наедине,
Не надо слишком много света.

Последняя строчка в строфе, кажется, отсылает к знаменитому стихотворению поэта серебряного века Иннокентия Анненского, в котором поэт обращается к звезде:

И если мне сомненье тяжело,
Я у Неё одной ищу ответа,
Не потому, что от Неё светло,
А потому, что с Ней не надо света.

А тут Вьюнов, очевидно, передаёт привет Николаю Рубцову:

Сколько сил здесь и жизней угроблено! –
За понюх табака, за пятак.
Что ж ты так, моя тихая родина?
Что ж ты так?

Рубцов:

Тина теперь и болотина
Там, где купаться любил...
Тихая моя родина,
Я ничего не забыл.

Но не думайте, что Вьюнов всегда серьёзен и по слову Есенина «суровый мастер». Среди его стихов есть и юмористические:

О, женщина!
Скажу я смело,
Не мной подмечено давно:
Какое б платье ни надела –
Всегда прозрачное оно.

Но всё-таки главным в его творчестве остаётся принципиальная избирательность. Из сложного многообразия увиденного и прочувствованного Вьюнов берёт в стихи только самое важное, только то, в чём уверен. Думается, он всю свою жизнь не разменивается на внешние эффекты, чтобы «дойти до самой сути», не отходя от «неслыханной простоты». Вьюнов всегда пишет «избранное». Но если на поиск лучшей строчки у него уходит десятилетие, то что же в сухом остатке? В одном из интервью поэт, говоря о себе, достаточно жёстко ответил на этот вопрос: «Как и у каждого поэта, у него есть несколько строк, которые останутся после его ухода».

Несколько строк.

* * *
А сегодня взломалась река.
Хорошо!
Испаряются крыши.
И на север текут берега
Мимо льдин со следами покрышек.

Я стою на крутом берегу,
Разминаю в руке папиросу.
Я остаться – увы! не могу.
Всё на свете устроено просто.

И не глыбы весеннего льда
Тают, плачут, плывут и смеются.
Это мы уплываем всегда,
А они навсегда остаются.

«Всё на свете устроено просто». Просто, но хорошо.