Главная
Вечер, Чита, гололёд. Спокойным шагом прохожу одну улицу за другой, по возможности обходя и перескакивая через островки льда на тротуарах. Ветра нет, мороз не щиплет за лицо и руки, и можно не доставать перчатки. Сумерки сгущаются, но чем ближе к улице Ленина, тем больше фонарей и жёлтого искусственного света, который не даёт темноте полностью захватить город. Сворачиваю за угол и бодрым шагом подхожу к жёлто-белому зданию с «позолоченными» фигурами солдат Красной Армии на фасаде – Дом офицеров, на сцене которого сегодня вечером выступит аккордеонист-виртуоз Пётр Дранга.
Около крыльца стоят люди, возможно, зрители, но их немного – всё-таки до концерта ещё 40 минут. Не останавливаюсь и следом за пожилой женщиной неспешно поднимаюсь по ступенькам и с некоторым усилием открываю тяжёлые, большие, деревянные двери. В узком пространстве с красно-зелёной ковровой дорожкой за первой дверью в нос бьёт знакомый из танцевального детства запах – немного затхлый, с железной кислинкой, который бывает в зданиях с долгой историей.
В холле светло, ещё немноголюдно и пахнет по-другому – сладкими, но не приторными, цветочными духами. Освобождаюсь от куртки и шапки в гардеробе, пересекаю зал с колонами, чтобы пригладить выбившиеся из стрижки волосы. Рядом группе школьников дают партийное задание и кипу пёстрых рекламных буклетов со списком спектаклей и новогодних представлений для детей. Шустрая девочка в очках, с косичками, в чёрном приталенном костюме тут же даёт одну из рекламок мне в руки. Мда, кому новогодние праздники, а кому усиленные рабочие будни – у артистов Дома офицеров они будут именно такими. Складываю шероховатую бумагу несколько раз и убираю в сумку, чтобы не мешалась. А тем временем начинают всё чаще хлопать тяжёлые двери.
То и дело заходят зрители концерта: седовласые старушки, дедушки, люди 40-50 лет, молодёжь, подростки и довольно большое количество детей. Последнее меня немного удивило, но в разгар концерта я нашла этому объяснение.
Поднимаюсь по ступенькам в колонный зал. Весной тут проходил благотворительный аукцион и бал, в котором участвовали журналисты, общественники и члены правительства Забайкалья. Всё как полагается – во фраках, длинных платьях с перчатками. А сейчас здесь расставили ширмы с фотографиями из разных эпох учреждения – чёрно-белые, цветные, со Дня города, Дня Победы, с концертов и гастролей. Жаль, подписей нет, одного любопытства не хватило досмотреть все изображения.
Гул от голосов и шагов усиливается, на входе в зрительный зал яблоку негде упасть, поэтому я остаюсь на лестнице, чтобы меня не проглотила толпа. Все одеты нарядно, но не слишком.
Звучит звонок, билетёры занимают свои места, чтобы пропустить внутрь зрителей. Я остаюсь поодаль, жду, когда все рассядутся, чтобы потом приземлится на свободное место. Сначала меня пропустили на балкон и оттуда открылся замечательный вид на подсвеченную сцену. Похожа она была на портал в другое, сказочное измерение. Уже после начала концерта, но до того, как Пётр взял в руки аккордеон, я спускаюсь в партер и там присаживаюсь на свободное место около прохода, недалеко от сцены.
Пётр на сцене общается со зрителями и рассказывает, что выступает в свадебном костюме – его одежда, в которой он должен был выйти на сцену, не прилетела в Читу. Понадеялся, что теперь точно женится, с таким то «оберегом».
С погасшим светом в зале воцарилась совершенно романтическая атмосфера, которая бывает на жарком побережье, в портовых городках у моря или океана. И это ощущение чувства любви не только к своей второй половинке, которая идёт с тобой рука об руку рядом. Это романтика в душе, которая просыпается, глядя на причудливые тропические растения, белый песок, округлую гальку, изглаженную сотнями шагов плитку на набережной.
От ощущения нежных лучей солнца на лице и плечах, объятий тёплого морского ветра, свечения, которое исходит от голубого неба и ощущения лёгкости, когда смотришь на белые пушистые, как взбитые сливки, облака. От искрящегося вкуса сочных фруктов, от лёгкого аромата вина и ярких цветов с клумб. От вида древних статуй, величия дошедшей до нашего времени архитектуры, от историй, которые рассказывает экскурсовод. От аппетитного запаха местных блюд и солёных брызг бурлящей воды. От изнуряющего зноя, а после от свежести спасительной тени.
Все эти ощущения принесла с собой музыка Аргентины, Греции и Италии, которую исполнял Пётр. Мысли под звуки аккордеона уносятся далеко от Читы, сначала на берег Атлантического океана, на веранду летнего кафе с видом на пирс, воду и чернеющее небо, в котором зажигаются холодные искорки звёзд.
Потом, без самолёта, оказываемся на Средиземноморском побережье. Тут отчётливо во рту проступает вкус оливок, свежеиспечённого хлеба и солёной от моря рыбы. И даже слегка затхлый воздух зрительного зала начинает казаться более свежим.
А Пётр решает не мелочится и не останавливаться только на «прогулке» по курортным городкам. Лёгкое касание клавиш аккордеона и вот над головой возвышается Эйфелева башня. Сам музыкант в этот момент покачивается в такт музыки, легонько пританцовывает то она одной, то на другой ноге. Очарованы не только зрители, которые уже полностью расслабились, откинулись в креслах и с мечтательными полуулыбками глядят на сцену. Нет, устоять от плавных покачиваний не смогли и музыканты из камерного оркестра, которые также находятся на сцене с Петром Дрангой и играют вместе с ним.
Прогулка по странам продолжается в Австрии, на родине известного композитора и музыканта-виртуоза Вольфганга Амадея Моцарта.
«Турецкий марш» зазвучал уже без аккордеона, зато с подачи Петра-дирижёра. В интервью он говорил, что хотел бы показать своё мастерство в этом читинскому зрителю. Что же, выходит интересный опыт: быстрые движения рук, за которыми тут же следует всплеск звуков скрипок, виолончели, рояля. И всё это укладывается в знакомую мелодию, которую когда-то впервые услышал на уроке музыки в школе.
Атмосфера в зале тоже немного меняется за счёт света прожекторов и реакции зрителей. Всё как-то выпрямились, стали более серьёзными. Может быть, кому-то вспомнились школьные годы чудесные, а кому-то и занятия в музыкальной школе. Сцену подсвечивают белым, голубоватым и чуть бирюзовым светом – холодными оттенками, что добавляет строгости и официоза происходящему. Тут же вспоминаю о желании самого Петра вернуться в своих выступлениях к тому, с чего он сам когда-то начинал – с академической музыки, мировой классики, где действуют чёткие правила звучания нот.
Классику послушать – хорошо, но мы не на такой концерт пришли, да и Пётру, кажется, тоже быстро наскучило амплуа дирижёра – всё-таки именно он когда-то приложил руку к тому, что аккордеон зазвучал абсолютно по новому. Вот и сейчас итальянский инструмент начал издавать звуки, которые знакомы всем поклонникам Петра – зажигательные, танцевальные, с эстрадной аранжировкой.
Энергия бунтарства и небольшого хаоса снова возвращается в зрительные зал. Звучит «Пасадена», и по сцене начинают бегать хаотичные разноцветные огоньки прожекторов – лиловые, красные, золотые, белые. И чтобы зрители не скучали, Пётр жестом показывает, что хочет видеть наши руки как можно выше. Хлопающими, естественно. Сам музыкант снова пританцовывает, легко и непринуждённо ходит по сцене и также играет, словно нет тяжести инструмента и необходимости до конца зажимать клавиши, чтобы извлечь нужный звук.
Испанские мотивы сменяются еврейскими, и тоже танцевальными. «Хава Нагила» заставляет зал ещё больше оживиться: кто-то в такт кивает головой, кто-то постукивает ладонью про колену. Это я замечаю даже у музыкантов на сцене. А сам Пётр производит впечатление человека, которому хотелось бы разгуляться, как он привык это делать, но возможности нет – сцена небольшая, повсюду провода, да и свадебный костюм несколько сковывает движения – видимо для того, чтобы жених в последний момент далеко не убежал.
Тут софиты перестают выдавать жёлтые огоньки и перекрашивают сцену в насыщенно красный цвет, звучит «Американо». Мелодия родом из Италии, хотя по названию так и не скажешь. В электронной обработке она не теряет своей элегантности, которая у некоторых ассоциируется с актрисой Софи Лорен, которая когда-то исполнила её в фильме «Это началось в Неаполе».
Тут Пётр решил сделать и себе, и зрителям небольшой перерыв, и поэкспериментировать. С детьми. Он приглашает на сцену всех ребят, которые есть в зале, под громкие аплодисменты. И вот рядом с музыкантом оказывается больше 20 непосед, светлых голов. На вид им от 5 до 15 лет. Всех их Пётр выстраивает в линию и начинает задавать вопросы.
– Дети, кто хочет стать полицейским? – и оглядывается в поисках поднявшейся руки. Рука действительно есть, её поднял маленький мальчик в тёмном костюмчике.
– А почему ты хочешь быть полицейским? – глядя на мальчонку спрашивает Пётр и подносит ему микрофон.
– Потому что он воров ловит и в тюрьму садит, – робко отвечает ребёнок.
По залу, где остались только взрослые, прокатывается небольшой смешок умиления.
– Дети, а кто хочет быть депутатом? – снова вопрошает Пётр.
Ни одного положительного ответа, даже дети переглянулись. Взрослым становится ещё смешнее.
– Дети, а кто из вас хочет стать музыкантом? – снова задаёт вопрос Пётр. Тут уж руки подняли почти все. И эти же ребята, оказывается, занимаются музыкой, а кто-то из них играет на аккордеоне. Ну, теперь понятно, почему и среди детей у Петра есть поклонники.
Музыкант тем временем приглашает тех, что постарше, сыграть на своём инструменте. Первой аккордеон взяла девчушка лет 10 и тут же без объявления исполнила «Кузнечика». Петру осталось только позавидовать её уверенности и скорости. Затем он пригласил другую девочку, чуть постарше, которая наиграла небольшую академическую мелодию – уж названия зрителям никто не озвучил.
После этого Пётр решил разбавить девчёночий дуэт долговязым юношей в школьной форме, который, по его словам, на сцену с аккордеоном никогда не выходил и для публики ни разу ничего не исполнял.
– Всё бывает в первый раз, – подбодрил его артист. Но, кажется, уверенности у парня хватает – стоя он начинает исполнять народную мелодию. Да так складно, что Петру и осталось, что только покачивать головой в такт.
– Ну, коллеги, пойдём домой, – с наигранной грустью произносит музыкант. Он в шутку показывает талантливому юноше, где в оркестре находится первая скрипка, рояль, и идёт за кулисы. А молодой человек всё не останавливается, лёгко перебирая клавиши аккордеона и вызывая аплодисменты в такт своему исполнению.
Петра хватает ненадолго и он вновь возвращается на сцену, чтобы под бурные овации и музыкальное сопровождение проводить детей в зрительный зал. Думаю, их желание стать музыкантами после такого экспромта стало больше.
Теперь, после небольшого отступления, Пётр решает познакомить читинских зрителей со своей авторской музыкой. Звучат кельтские мотивы, которые начинают погружать зал в сказочную атмосферу – эту мелодию Пётр писал для своих собственных сказок – «Сказок Акстер». Удивительно, как гармонично звучит аккордеон, совсем не утяжеляет звучание такой лёгкой, для восприятия ребёнком, музыки. В моём воображении сразу рисуется лёс, между стволами деревьев то там, то здесь проскакивают диковинные животные. Настроение зала тоже меняется – в зрителях проснулся неподдельные интерес, все ловят каждый звук и мановение рук аккордеониста.
Затем зал погружается в совсем другую атмосферу за счёт лучей прожекторов – синих, белых, красных, и медитативная музыка очищает разум и не даёт мыслям и шанса отвлечь людей от концерта.
«В Санкт-Петербурге есть храм, который Александр Меньшиков, фаворит Петра I, решил подарить императору в качестве знака примирения между ними. Храм очень красивый, готический. Мне в нём так понравилось, что я захотел записать в нём музыку. Настоятель мне разрешил. Я вернулся домой и написал три композиции. После я снова приехал в храм с оркестром и мы записали там всё. Сегодня я хочу сыграть одну из этих мелодий», – рассказывает Пётр.
Композиция «Нео». Её звучание совершенно не похоже на привычный уже репертуар Петра. Спокойная, плавная музыка. Но от неё совершенно не клонит в сон, как может показаться тем, кто её не слышал. Наоборот, разум как будто просыпается, звучащие фоном мысли больше не имеют голоса, и тебя очень быстро отпускают все волнения жизни. Остаёшься только ты и музыка.
Финал. Пришлось с грустью осознать, что концерт быстро подошёл к концу. Чтобы поднять настроение зрителям, Пётр играет «Дорогой длинною» и просит зал не только хлопать, но и подпевать. Он специально делает паузы в игре на аккордеоне, чтобы услышать наши голоса. Честно признаться, знаю только слова припева, но и этого было достаточно, чтобы улыбаться, пританцовывать сидя и подпевать неразборчивому гулу голосов других зрителей. Как только утихли последние звуки, люди встали, пошли к сцене, чтобы поближе взглянуть на Петра Дрангу, который и сам вместе с оркестром, подошёл к краю сцены на поклон. Эмоции бурлят. «Спасибо!» и «Браво!» летят со всех сторон, кто-то достаёт телефон, чтобы сфотографировать аккордеониста.
Кажется, задор, который был в последней мелодии, переполняет самого музыканта: он снова надевает аккордеон и подходит ближе, чтобы на бис исполнить «Сальсу». Тут уж Пётр дал выход своим эмоция, и, не взирая на строгость костюма, начал активнее пританцовывать, подпрыгивать в так музыки и быстрее перемещаться от одного края сцены до другого во время игры на инструменте. Я не перестаю фотографировать, чтобы оставить на память хорошие снимки. Финальным аккордом выступления становится групповое фото Петра с оркестром и зрителями со сцены. Надеюсь, камера была широкоугольная, и поместились все.
Очарование концерта быстро схлынуло, так как люди всё быстрее стали перебираться в холл поближе к гардеробу, чтобы забрать куртки. Оно и понятно, уже 9 часов вечера, и часть общественного транспорта, маршрутки, вот-вот перестанут ходить.
Я не стремлюсь за ними, чтобы не стоять в давке, а остаюсь в зале, около сцены. Да и там от былой атмосферы не осталось почти ничего: стулья для оркестра сложили, инструменты убрали, музыканты разошлись по гримёркам, а задник подняли, оголив неприветливые стены из белёного кирпича. Сам Пётр тоже поспешил дать обещанные автографы детям и уйти за кулисы. Дом офицеров стремительно пустел.
Забирая свою куртку из гардероба, поймала себя на том, что в голове не переставала играть «Сальса». Мотив прилипчивый, да и ноги просятся в пляс – засиделась. Да, в следующий раз куплю билеты. Обязательно!
