100 лет на борьбе с эпидемиями. О работе СЭС из уст ветерана службы

Сегодня, 15 сентября, 100 лет исполнилось Санитарно-эпидемиологической службе (СЭС) России. Почти половину этого срока, 42 года, борьбе с эпидемиями в Забайкальском крае посвятила Бальжит Жамбаловна Батоцыренова – заслуженный работник здравоохранения Читинской области, почётный работник Роспотребнадзора, Отличник здравоохранения Минздрава РФ. В юбилейный день она вспомнила, какие трудности и изменения претерпела и организация, и её сотрудники за столь длительное время.

– Бальжит Жамбаловна, расскажите для начала немного о себе. Откуда вы родом, где учились?

– Я родилась в Чите в семье офицера. Потом мы переехали в посёлок Агинское. Росла, училась в столице Агинского бурятского округа. В 1971 году я окончила Агинскую среднюю школу № 1. Это первая школа Аги, очень знаменитая, сильная школа, которая вырастила огромное количество известных и талантливых людей. Все мои дети и внуки тоже учились здесь. И потом я поступила в Иркутский государственный медицинский институт.

– Как вы выбирали свою профессию?

– Я любила химию и биологию. Сама думала, что пойду учиться на фармацевта. Любила реакции, пробирки, колбочки. Но мой папа договорился, получил направление от округа на Санитарно-гигиенический факультет.

– Это в принципе и определило вашу дальнейшую карьеру?

– Да, так и получилось. В 1977 году окончила институт. Тогда было государственное распределение. Даже я хотела бы, чтобы эта система вернулась. А то сейчас 5-6 лет в институте учатся-учатся. Государство или семья тратят огромные деньги. И идут потом работать не по специальности. Это, я считаю, очень неэкономично.

И вот нас распределяли. Приезжали к концу института со всех регионов и говорили, где сколько кадров надо. Заключали договор, приезжали. Распределение шло через Читинский облздравотдел тогда, потому что система санитарно-эпидемиологической службы и здравоохранения были под единой эгидой в Министерстве здравоохранения. Это сейчас отдельная структура Роспотребнадзор.

Помню, здание здравотдела было на улице Ленина, недалеко от площади ​(Ленина, 109 – ред.). Там заведующим был Троицкий Олег Николаевич. Все мы проходили с ним собеседование, потом на Ленинградской, 70, с главным врачом СЭС. И меня направили в Агинский округ. С 1977 по 1987 год я работала врачом-эпидемиологом, заведующей эпидемиологическим отделом окружной СЭС.

– Можете рассказать про начало своей работы. С чем сталкивались, какая задача основная у вас была?

– Цели и задачи СЭС остались в принципе те же. Это сохранение здоровья населения и обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия населения. Что мы подразумеваем под санэпидблагополучием. Это благоприятная окружающая среда, благоприятные условия труда, учёбы и воспитания детей. И, конечно, отсутствие эпидемий, вспышек инфекционных болезней.

В то время был в основном рост кишечных инфекций: дизентерия, острая кишечная инфекция, вирусный гепатит А. Сейчас практически эти болезни не регистрируются. Зато пошли другие болезни. В 70-е годы был всплеск внутрибольничных инфекций. Родильницы и новорождённые болели стафилококковой инфекцией. Очень сложно было вывести эту инфекцию из хирургических и родильных отделений. Приходилось работать очень жёстко с нашей медицинской, лечебной сетью, чтобы четко соблюдался дезинфекционный, санитарно-эпидемиологический и гигиенический режим. Очень жёсткие требования были к хирургическим и акушерско-гинекологическим отделениям. И, конечно, комплекс мер должны были соблюдать, начиная от поступления больных и лечения. Стафилококки очень живучие, у них вырабатывается резистентность, то есть устойчивость к антибиотикам и дезинфекционным препаратам. Всегда был строгий контроль, проверяли режим в этих отделениях. Приходилось работать непосредственно с врачами, проверять, как они работали. Даже приходилось вникать в лечение.

– Какие ещё эпидемии возникали в те годы?

– В закрытых детских учреждениях были вспышки кори, эпидемического паротита – в народе свинка, ветряной оспы. Сейчас корь, кончено, ликвидировали благодаря иммунизации. Очень строго мы проверяли соблюдение национального календаря прививок. Всех ли детей охватывают, своевременно ли делают прививку, соблюдаются ли периоды между прививками. Если делать полный охват населения, вырабатывается коллективный иммунитет. И это был основной рычаг профилактики воздушно-капельных инфекций.

Потом появился СПИД. Вирус иммунодефицита человека. Это 80-90-е годы, когда вспышка уже была в Башкирии. И тоже очень строго стали следить, наблюдать за лечебной сетью, стерилизацией медицинского инструментария, ходом переливания крови больным. Такие серьёзные моменты были в работе и достижении санитарного благополучия населения.

– Каким образом ВИЧ пришёл в Забайкальский край?

– В основном, это, конечно, привозной фактор.

– До возникновения всех этих эпидемий не было таких строгих норм в медучреждениях по стерилизации и дезинфекции?

– Там, конечно, были централизованные стерилизационные отделения. Но ведь в то время были многоразовые шприцы. Проверяли, как качественно промывали, обеззараживали инструменты. Сейчас это благое дело – одноразовый инструментарий. Надо только правильно утилизировать. А тогда, конечно, было очень сложно.

– Какие ещё вызовы были у вас в работе?

– В 80-е годы мы объезжали все сёла округа с проверками. Приезжаешь в одно село и проверяешь молочно-товарную ферму, детский сад, школу, фельдшерский пункт, магазины, хлебопекарни, источники воды, свалки. Все объекты нужно было охватить. Проверяли ход сезонных полевых работ: стрижка, уборка, сенокос. Как соблюдаются условия труда механизаторов, как обеспечивается их питание в полевых условиях. Командировки были и по чабанским стоянкам.

Тогда был ещё бруцеллёз. Я застала только конец этих вспышек. Смотрела архивные документы. В 50-60-е годы было очень много этого зооантропонозного заболевания, то есть заболевание общее, как для животных, так и для человека. Поэтому животноводы могли заразиться. И это очень тяжёлое заболевание – поражаются все суставы. Мы охватили только эпидхвост. Но были остатки больных, за ними осуществлялось диспансерное наблюдение.

– Как часто были такие командировки?

– Раз в квартал. Выезжали вместе с ветеринарной службой, работниками администрации, сельхозотделами. И что было примечательно, мы привлекали общественность. В сёлах были общественные санитарные инспектора. Мы их обучали, выдавали удостоверения, их поощряли даже. Если они замечали нарушения, писали короткий акт и отправляли нам. Мы могли выезжать по этому сигналу и проводить проверку. Общественных инспекторов было очень много. И это была, я думаю, очень хорошая нормальная работа. Общественность – это ведь сила, глаз народа.

Не могли тогда поставить работников СЭС в каждом селе. Нас было мало. Когда я приехала работать в Агинский округ, было в районах по одному врачу – в Могойтуйском и Дульдургинском. В Агинском – главный врач, один санитарный врач и я как врач-эпидемиолог. Итого пять человек на округ.

Львиная доля работы ложилась на среднее звено, на фельдшеров. В то время, когда было государственное распределение, в Агинский округ приезжали с западных регионов к нам работать. С Ивановской области у нас работали два человека. Вялова Елена Ивановна – моя помощник врача-эпидемиолога. Была настолько грамотным и эрудированным человеком. Она меня, молодого врача, готовила, учила, натаскивала. И Барановская Вера Николаевна по разделу гигиены работала. Они приехали, прижились, стали агинскими. И Елену Ивановну похоронили здесь потом.

– В 1987 году вы сами стали главным врачом. Как изменилась ваша работа?

– Конечно, кардинально изменилась. Мне было чуть больше 30 лет. Совершенно молодой человек встал у руля. В то время большое влияние имели партийно-советские органы. Это сейчас надзорные органы – самостоятельная федеральная служба, закон на нашей стороне, никто не имеет права не выполнять предписания и постановления главного государственного санитарного врача. А в то время всё равно мы были под нажимом партии. И сложно было находить точки соприкосновения. Не дай бог закрывать детский садик, особенно на селе. Меня вызывали даже к первому секретарю райкома. «Что ты думаешь, мы будем нарушать план надоя молока? Если не будут доярки работать, будут сидеть с детьми».

Было очень холодно в школах зимой. Это сейчас очень хорошие здания, благоустроенные, тёплые туалеты появились. А тогда температурный режим не соблюдается, уже простудные заболевания пошли у детей, надо бы закрыть класс, садик. Партийные советские органы не разрешали.

– Что вы делали в таких ситуациях?

– Иногда через слёзы можно было добиться, иногда не получалось. «Как это, учителя зарплату не будут получать? Как это вы закроете? Вы против линии партии идёте».

Боролись, конечно, тогда с бродячими собаками. Как и сейчас, были проблемы с ними. Но тогда мы находили с администрациями людей, которые отлавливали собак и травили. Отстрел не разрешали, опасно. Но травить можно было. Проблема ещё с той поры идёт. И бешенство регистрировалось. Единичные случаи, но были среди людей. Если вовремя не начинать ставить прививки, это неизлечимо.  Всё зависело и от места укуса. Если в голову или верхние конечности, это очень опасно, вирус быстро пойдёт в головной мозг.

Да и с клещами тоже была проблема. Клещевой энцефалит, боррелиоз, риккетсиоз. Природно-очаговые инфекции никуда не денутся. Они были и будут.

– Как дальше менялась ваша работа?

– Главным врачом я была до 1998 года. До 2009 года я работала уже на областном, краевом уровнях. До реорганизации была областная Санитарная эпидемиологическая служба, далее центр госсанэпиднадзора.

В 2004-2005 шла реорганизация нашей службы в целом по России. Разделили нас на две структуры. Пришлось работать и над тем, как сохранить сеть, не потерять кадры. И очень долго, кропотливо пришлось сидеть с картой Читинской области. Тогда ведь ещё и укрупнения прошли, некоторые районные санэпидстанции ликвидировались, образовывались межрайонные. На карте чертили, сколько центров оставить, кого в территориальное правление Роспотребнадзора, кого оставить в Центре гигиены и эпидемиологии.

Пришлось и кадры делить. Необходимо было каждого специалиста продумать. Но отстояли. Ездила я в Москву для защиты своей сети, кадров. Тогда ведь надзорные органы вообще ликвидировать хотели или уменьшить их количество. Отстояли. И то, что тогда было создано, до сих пор работает.

До этого были 90-е годы, распад СССР. Очень тяжёлые времена. Я работала главным врачом Агинской окружной санитарной эпидемиологической станции. Зарплаты людям не выдают. Финансирования практически нет. Людям приходилось выдавать талоны на продукты питания. И, конечно, многие люди тогда ушли со службы. Кто в частный сектор, кто сам лично работал. Нужно было выживать, своих детей кормить.

Потом Агинский округ, в 1992 году, выделили как отдельный субъект. А в 2008 опять объединились с Читинской областью и стали Забайкальским краем. Конечно, специалистам округа это было психологически трудно. Уже привыкли жить самостоятельно, не хотели объединяться, вставать под начало края. Сложно было, но все вопросы были разрешены. При объединении другие федеральные службы забирали имущество практически полностью. А наша служба оставила всё на балансе округа. И это, конечно, огромное понимание со стороны краевой структуры. Я считаю, что мы до сих пор работаем очень согласованно, во взаимодействии и при поддержке нашей краевой и областной структуры.

– Можете оценить, как изменилась работа в СЭС за эти годы?

– Работа в корне изменилась. Сейчас в санитарно-эпидемиологической службе работают не только медицинские работники. Работают ещё и юристы, программисты, специалисты по защите прав потребителей, товароведы. Сфера деятельности расширилась. Добавились функции бывшей торговой инспекции. И технологии, конечно, развиваются. Сейчас всё компьютизированно, цифровизация. Я раньше на счётах считала. Потом пошли счётные машинки, арифмометры простые. А потом уже появились калькуляторы. Печаталось всё на простой машинке, сейчас на компьютере – можно легко исправлять, удалять, добавлять.

– В 2019 году вы ушли на пенсию, значит с нашей последней пандемией вам не пришлось работать?

–Да, я до неё ушла. А до коронавирусной инфекции был ещё птичий грипп. Тоже с атипичной пневмонией. Тоже было неожиданно, но быстро удалось адаптироваться. Но дань уважения в борьбе с COVID-19 надо отдать и лечебной сети, и специалистам нашей службы. Это очень героическая работа. Сутками работают, в выходные, не жалея себя. Наши специалисты тоже ходят в очаги, контакты имеют.